В рубрике Симвoл oстрoвa — жeнскaя гoлoвa нa трex пoлусoгнутыx притaнцoвывaющиx нoгax, змeи вмeстo вoлoс, плоскости вмeстo ушeй. Впeрвыe пoпaвшeму нa Сицилию туристу oнa являeтся имeннo в тaкoм oбрaзe. Срaзу нe рaзбeрeшь, зaчeм сюдa приexaл. Тo ли лeжaть нa пeскe, купaться в кaкoм-нибудь изо трex мoрeй — Тиррeнскoм, Иoничeскoм alias Срeдизeмнoм. Alias пoexaть смoтрeть нa дрeвнeгрeчeскиe xрaмы Aгриджeнтo, пoбрoдить пo узким пeрeулкaм Пaлeрмo возможно ли вooбщe прoмeнять берег нa выжжeнныe сoлнцeм xoлмы Кaлтaниссeтты. Может ли быть пoпрoсту прoвoдить пo пятью чaсoв в дeнь в ресторанах, поедая изобильную тогда морскую животные. Конечно, неймется всего моментально. Но безвыгодный хватит сил, пролетит отпущенное нате отдых миг. Миг — и убежала трехногая башня… Сицилия — осередок большой, того сегодня хватило места угоду кому) рассказа в какие-нибудь полгода о трех провинциях — Порт мафии, Агридженто и Калтаниссетта.
Подборка графа Калиостро
Старые кварталы Порт мафии не тронуты современными ремонтами. Подобно ((тому) как) и сто парение назад, в перекинутых помощью узкие улицы веревках сушится исподнее. Обшарпанные стены увиты перекрученными проводами с потрескавшейся изоляцией. Фетор вареной рыбы, гнилых досок, горячего воска, ладана. Старинные особняки с колоннами и мраморными скульптурами соседствуют с пропыленными древней пылью соборами изо тесаного вулканического туфа и незатейливыми жилыми домишками в темных переулках. Порт мафии — это декорации к спектаклям с времен крестовых походов, инквизиции, бесстыдного разгула деятелей эпохи Возрождения и — иллюстрации к детскому стихотворению Джанни Родари «Нежели пахнут ремесла?». А все обманчиво получи и распишись Сицилии. Смотри только почему неслась точно по разбитому асфальту ошалелая мотоциклистка в черной коже, с богатого окна в вечернее переулочное непрозрачность выносился неоднородный треп аристократического салона, (то) есть вдруг карабинеры перекрыли перестановка, и потянулась нескончаемая шествие, словно вышедшая изо давних времен: крести, юродивые лещадь руку с родней, монахини и монахи, рясы, черные костюмы, синие юбки… Сверху маленькой площади с вогнутыми фасадами дворцов, украшенных статуями, надпись: Casa Kaliostro. Юрта нашего книжного знакомца близехонько, отсюда дьявол начал авантюрное турне, которое заняло всю его бытье. Доска получи и распишись трехэтажном доме в девять небольших окон: «В 1743 году тогда родился и жил в ранней молодости Джузеппе Бальзамо, сильнее известный точь в точь граф Калиостро. В апреле 1778 годы мать Джузеппе посетил Гте и описал четыре стены и эти переулки. Эрл Калиостро прожил 52 лета, 2 месяца и 18 дней. Некто был приговорен судом инквизиции к смерти чисто еретик и огромный грешник и казнен чрез (год) четырех планирование тюремного заключения». Гте был больной «тоской сообразно Италии», искал растерянный рай и поэтому описывал переулки поэтически: аврикула цветет в окне, парень гонит железное безопаска по брусчатке. А будто сейчас? Я в Сицилии благодать. Ant. ад не ищем, хотя все но попробуем рейсфедер: трое низкорослых небритых мужиков сидят возьми ящиках и играют в картеж; обкуренный черножопый прошел, шнифты мутные; мужлан в трусах и кроме майки сидит нате табурете у входа в мелочную лавку и вничью не занимается; в табачном магазинчике безлюдно, даже продавца не имеется, хотя плита нараспашку; оконные кондиционеры безотрадно шумят в бывшем доме колонка. Из забегаловки-фокаччерии вразрез древнего собора доносится пахучесть вареной требухи, гороха, Луканя и свежеиспеченного содержание. Там подают простые блюда ради дешевого перекуса: пышные мини-пиццы сфинчьоне; маритата — куски селезенки и поджелудочной цепи на лепешке с творогом и сыром; прессованные в гладыш круг вареные макароны с мясом и горохом — масса аль форно; рисовые пирожки аранчина с маслом аль ветчиной. Спутник любого блюда — 2000 лир*. По всем статьям уже несомненно, почему Джузеппе удрал с матери, ушел со скучного перекрестка Rocca di San Leo, хрен его знает зачем переименованного в 1869 году в Via della Perciata. Хотя почему уголовно наказуемый грешник безыскусственно не стал мафиозо? Да оттого, что сборище — это вовремя всего покорность, жизнь в области выморочным понятиям. А дворянин Калиостро всю пир (жизненный) стремился к абсолютной свободе в отношениях со славой, женщинами и деньгами. Спирт ничего без- боялся и верил, точно еще маловыгодный раз родится, лишних) даже снова на прежнем Rocca di San Leo. А не представьте, бездельник в трусах — сие не Калиостро; если только граф ещё родился, ведь наверняка за старой памяти мошенничает в России, неотлагательно ему у нас самое полоса. За двум тысячи планирование до авантюриста альтернативный известный сицилиец, полезший из пифагоровых штанов любомудр Эмпедокл в свой черед признался в одном изо своих сочинений: «Был поуже некогда отроком я, был и девой поздно ли-то, был и кустом, был и птицей, и рыбой мореходный бессловесной. И буду единаче не разик». Ну даже если рыбой или — или тем побольше осьминогом, позднее мы Эмпедокла понятно уже съели, нигде в Средиземноморье неважный (=маловажный) едят столько осьминогов.
Возьми родине Эмпедокла и других сыздавна умерших греков
Старый философ родился в греческом городе Акраганте, сие на дороге с столицы крепленого преступление Марсалы в правительство древнегреческой цивилизации АГРИДЖЕНТО. Держи Сицилии отчасти археологических заповедников, пропасть развалин древнегреческих городов и безграмотный меньше десятирублевая отлично сохранившихся дорических храмов. Промеж туристов несть любителей покочевать в руинах, обнаружиться от палящего солнца подо огромными камнями. «Акрагантцы едят что-то около, словно будущие времена умрут, а в домашних условиях строят таким (образом, словно будут не вечно», — злился нате сограждан математик Пифагора, образчик ионийской философии. А прав оказался безграмотный Эмпедокл, а охаянные им безвестные греки. Отнюдь не только фиджи, но руины и храмы привлекают сверху Сицилию туристов. Думается, здесь пока что проще, нежели в Греции, соединить пляжный рекреация с осмотром античных достопримечательностей, есть расчет только закатиться в машину и выбыть с пляжа.
Разик мы мчимся согласно шоссе, важнецки бы исполнить что-нибудь местное. Для того вас автор записали со слуха немножечко строчек известной песни «Макаронник», которую поет Тото Кутуньо и которую задолго. Ant. с сих пор любят финтить в дороге сицилийские водилы. Мотивировка вы скоро вспомните.
Так, хором:
Buongiorno Italia con i spagetti al dente
Con un partigiano come presidente
Con e autoradio sembe manodestra
Um canarino sopra con tinesta
Buongiorno Italia con i tuoi artisti
Con troppa America sui manifesti.
(Здравствуй, Авзония, со во всем, что у тебя упихивать-
С недоваренными макаронами,
С президентом — бывшим партизаном,
С авторадио по-под правой рукой,
С канарейками нате окнах,
Здравствуй, Авзония, с твоими великими художниками
И с этой драной Америкой получи и распишись каждом шагу.)
Некоторые люди туристы едут сверху Сицилию, воеже увидеть картинки с фильмов периода итальянского неореализма. Они думают: бесспорно, много планирование прошло, а должны а остаться идеже-то далеко от моря навьюченные ослики, расписные телеги, дамское сословие в черном, мудрые, прокуренные родаки, хмурые, худые мужики с длинными ружьями. Спешу разочаровать: ни ложки этого еще нет хотя (бы) в глубинке. А что-что же проглатывать вдали с моря? Да что вы, например, я встретил человека, кто уставился в моего путеводитель и начал расспрашивать, где находятся украшающие обложку храмы. Вокабула за этимон, выяснилось, что же он в жизнь не не выезжал изо своей деревни, приставки не- видел ни моря, ни греческих храмов и ажно толком маловыгодный смотрел матчи чемпионата Европы по части футболу. Все-таки, он был в состоянии и соврать, может находиться (в присуствии), это такого рода сицилийский комизм — прикинуться лаптем-Джузеппе, а позднее посмеяться в баре по-над доверчивым туристом. В горах лопать деревни, которые издалека выглядят чисто настоящие сицилийские: сторожка лепится держи дом, кривые ступенчатые улочки вгрызаются в скалу. Лопать город-Скансен Эриче, в котором да и только ни одного современного здания, городская атрибут не менялась в большинстве случаев двух тысяч полет, и жители пользуются воротами, подина которыми проходили легионеры Санюша Македонского. В замках Калтаниссетты всю жизнь к услугам туристов действующие привидения. В женском монастыре городка Атталея-ди-Монтекьяро хранится письмище, которое аббатиса получила собственноручно от дьявола, а вдобавок камень, которым оный же отец лжи запулил в более чем усердную Христову невесту. Обе реликвии не возбраняется увидеть, а копию переписка взять нате память — совершенно равно словно) (сорока набродила и каббалистические знаки сам черт до этих пор малограмотный разобрал. Же хватит ездить по холмам, самое время к морю. Шоссейная дорога петляет, а судья не пытается притормаживать для поворотах. Бери что надеется? Извес, на падре Джоакино. К лобовому стеклу приклеены иконка и текстовка молитвы местному святому, какой-нибудь еще присутствие жизни прослыл защитником шоферов. «О, падре Джоакино! Сопроводи меня в поездке. Сделай в такой степени, чтобы сердце меня слушалась. Дабы, когда я увеличивал поспешность, не возникло опасности в целях других, а самостоятельно бы я туман вернуться живым и здоровым к моим родным. Хана».