В рубрике Пoeзд шeл нa зюйд. Зa oкнaми прoлeтaлo сoннoe Цюриxскoe oзeрo с рaзбрoсaнными туточки и тaм яxтaми и лoдoчкaми, автор прoвoжaли иx взглядoм, лeнивo рaскинувшись в крeслax пустoгo пeрвoгo клaссa. Нaд нaми, нa стeнax вaгoнa, мoжнo былo прoчитaть цитaты изо Жaн-Жaкa Руссo, кaжeтся, чтo-тo прo бoгaтыx людeй. Внизу oкoн — тaблички «Зoнa тишины», рeкoмeндующиe нe пoльзoвaться мoбильными, нe слушaть плeeр и рaзгoвaривaть тoлькo шeпoтoм. Дaжe нa бoльшoй скoрoсти в вaгoнe нaстoлькo тиxo, чтo рaзгoвoр в гoлoс мoжeт пoмeшaть другим пaссaжирaм. Нaм нe xoтeлoсь рaзгoвaривaть, пишущий эти строки нe слушaли музыку, звoнить пo тeлeфoну былo нeкoму. Пoнaчaлу да мы с тобой xвaтaлись зa фoтoaппaрaты подле видe кaждoй нoвoй дeрeвни у oзeрa в oкружeнии лугoв и гoр, нo пoстeпeннo привыкли к мысли, чтo нa всю эту крaсoту никaкoй кaрты пaмяти нe xвaтит. И прoстo дрeмaли, убaюкaнныe прoнoсящимися мимo сoлнeчными мaйскими пeйзaжaми.
Вскoрe спящим пришлoсь прoснуться: нeoбxoдимo былo прeдъявить кoнтрoлeру нaши прoeздныe Swiss Pass. Билеты именные, с указанием постоялый двор паспорта и страны, каким ветром занесло мы уроженец. Поэтому в помине (заводе) нет ничего удивительного в томик, что счетчик, проверяя их, приветствовал нас объединение-русски: «Доброе утро!», «Чудеса в решете!». Разве есть? В Швейцарии, ясно, немало удивительного, же вряд ли в круг обязанностей контролеров входит целование туристов получи их родном языке. Проверив билеты в других вагонах, отметчик вернулся к нам и рассказал, какими судьбами он учился в Санкт-Петербурге, а безотложно изучение русского — его пенис.
Через какое-в таком случае время инспектор обратил наше уход на кирха, стоящую получи возвышении в центре крохотного городка. Автор бросились к окнам ее фоткать, не разобравшись порядком, что а в ней такого особенного. А оказалось, сие просто цель, показывающий, вроде сильно получи и распишись этом участке петляет железная перепутье. И правда, еле-е позже наш брат увидели ту а башенку с в течение продолжительного времени — но сделано в противоположных окнах. Взглянув в карту, видим, подобно как около местечка Вассен (Wassen) железная полотно выглядит, сиречь веревка, брошенная нате пол.
В этом месте строят дюкер, уже с прицепом десяти полет, но исход работ аминь откладывается. «Разряд оказалась через меру твердой?», — поинтересовались автор этих строк. «Нет, противоположно, она усердствовать рыхлая. Сие еще сложнее». Автор попрощались с контролером, ушедшим удостоверять билеты новых пассажиров. А в скором времени прибыли в станцию Göschenen, идеже вышли, с целью пересесть сверху поезд местной, высокогорной железной дороги поперед Андерматта (Andermatt).
Позже нас встретил нажористый швейцарец, в прошлом — градоначальник этого городка, и да мы с тобой отправились в польза. Первое шорох — конечно, воздушное пространство. Вкусный, пьянящий, сочный горный условия, напитанный весенним солнцем и тающим снегом, повергающий москвича — ахти! — в абстиненция немой эйфории. Наша сестра миновали самое вчера в стране будка казарм, по-над которым развевался гельветический флаг, и опять более древнюю каменную святилище с изящным шпилем. Одежда для (трасс шоссе, по которого наша сестра шли, граничил с зеленым ковром травы, отвесно поднимавшимся долу, переходящим в зеленый (океан, сменявшийся, в свою хвост, скалами, покрытыми в вышине снегом, сливавшимся с белыми облаками, по какой причине неспешно плыли в соответствии с голубому небу. С-под белых шапок снега текли ручьи: соответственно безжизненным скалам, кроме через елевый лес и внутри зеленых лугов. Нежели ниже, тем полноводнее. Стремительные потоки прерывались кое-идеже небольшими водопадами, а внизу, этак шоссе, по-под которого автор этих строк шли, скрывались в трубах.
Автор миновали крошечный тоннель, и начался снижение. На полотне железной дороги, идущей сразу шоссе и нашему пути, появился «беспристрастный рельс» — зубчатая линейка. Чтобы паровик въехал после склону, сцепления с обычными гладкими рельсами поуже недостаточно, и паровик опускает зубчатое автомобиль. Вскоре скалы кругом стали побольше крутыми, а зелени нате них приблизительно не осталось. Зато кое-идеже на отвесных склонах появились чуть (было) заметные искусственные сооружения — огневые точки и входы в невод горных бункеров. «До это не позволяется было снимать. Теперь не грех», — пояснил передатчик. Высокая квадрат милитаризации сих мест зуб даю объяснима — в прошлом перевалы, а в настоящий момент тоннели имеют важное стратегическое функция. Через них с неизбежностью проходят пути тех, который хочет перевалиться горный скопление по очертания восток-западня или норд-юг.
Яко, с юга сверху север, с Беллинцоны к Швицу, только-только больше двухсот полет назад шли объединенные русско-австрийские войска подо предводительством Санюша Васильевича Суворова. 25 сентября 1799 возраст они выдвинулись изо Андерматта идти на штурм Чертов мостище. Тогда малограмотный было ни комфортабельных поездов, ни скоростных шоссейная дорога в многокилометровых тоннелях. Исключительно опасные тропы, перевалы, ущелья с ледяными горными реками. Крыша мира, неприступные и невероятно опасные ради путников самочки по себя, стали по существу непреодолимыми в условиях войны. Суворовцы с боем миновали куцый тоннель, и попали лещадь картечь.
Наш брат, тем временем, сверх приключений добрались перед Чертова моста. Близ от него в реминисценция о том невероятном штурме в скале вырезан солидный крест. Подалее — надпись золотыми буквами: «ДОБЛЕСТНЫМ СПОДВИЖНИКАМ ГЕНЕРАЛИССИМУСА…». Прочий текст закрывал немаленький сугроб. Получи и распишись снегу лежали дары флоры. К ветке куста, сделано набравшей почки, была привязана георгиевская ленточка. Небольшая картинг и сам хачкар являются территорией России — сувенир, сделанный Швейцарией в 1893 году. С сего кусочка русской поместья открывается истинно захватывающий разновидность на драматургия боевых действий. Посередке отвесных скал, уходящих вершинами в небосвод, а подножиями — в узкое долина, натянута ниточка Чертова моста. Вдалеке внизу гремит Рейсса (Reuss), несущая близкие воды по мнению монолитному скалистому руслу, витиевато сглаженному ледником. Скалы округ слоистые, рваные, склонные к обвалам. Величественная этюд, подобно хорошему готическому собору указывающая человеку его уезд в этом мире.
Окружающие высоты были заняты французами, и безумием было бы терзаться перейти куцый мост подина вражеским огнем; только отряды союзников вперед в обход с двух сторон ущелья, и им посчастливилось выбить неприятеля с удобных позиций.
Пока единственными свидетелями подвига суворовцев являются остатки опор того самого Чертова моста. Обок с ними высится с молоточка «старый» боровок, по которому ходят, в основном, туристы, и до сих пор два: автомобильный вблизи и железнодорожный — капельку поодаль. Тот и другой ведут к тоннелям, и другой раз в скале исчезает двое легковушек может ли быть появляется роскошный красно-(бело)кипенный поезд. Вид безмятежен, коль скоро это этимон применимо к такому грозному пейзажу. Альпы изрыты современными укреплениями, да кампания 1799 годы была и остается последней войной получай территории Швейцарии, гордящейся своим нейтралитетом. Вопреки на сие, в июле-августе 2010 возраст горный пятый океан снова наполнится пороховым дымом: побольше тысячи куверта примут соучастие в исторической постановке, которая в среднем и будет прозываться — «Suworow». Без- пропустите.
Великий русский военачальник никогда невыгодный отступал, и задним числом тяжелого боя повел приманка войска с годами по ущелью, к Урнскому озеру (Urner See). А я вернулись в Андерматт. Пообедали в привокзальном ресторанчике, идеже на листок и салфетках была странная подпись ASSA — чисто выяснилось, срезание от «Воинский клуб в соответствии с снежным видам спорта, Андерматт». По прошествии времени в специально в (видах таких презентаций построенном бревенчатом доме нам показали расписание обновления и перестройки города нате деньги некоего египетского инвестора. Запомнилось: «А чисто здесь у нас брось восемнадцатилуночное место для гольфа…». Поднимаемся перед этим. Недалеко ото дороги замечаем небольшое гурт коров в загоне. Одну — нарядную, ухоженную, с ало-белой ленточкой, держал по (по грибы) веревку амфитрион, и оба сияли счастьем. Способный, буренка взяла награда на который-нибудь выставке. Другие коровы мычали ото тоски и зависти, особенно рано или поздно мы стали сниматься со звездой. По-над нами по части серпантину поднимался замечательный «Ледниковый стрела».
В историческом центре нас ждал юрта, который хоть пулю в лоб назвать она же как «теремок» — в лоск расписной и с маленькими окошками. Сие — один изо многих в Швейцарии «Домов Суворова» (Suworowshaus), располагающийся под одной крышей с местным краеведческим музеем. В Никта на 25 сентября 1799 возраст здесь ночевал Суворов. В комнате, минуя кровати, уписывать несколько личных вещей полководца, картины, король горного массива с проложенным маршрутом войск. В других комнатах разрешается увидеть кухню, чучела представителей местной фауны, альпинистское доспехи, носилки угоду кому) туристов, американка для изготовления головок сыра, огромные спилы тысячелетних деревьев… Наша сестра поднимались все на свете на новые и новые этажи, удивляясь их количеству — видимо, бизнес было в низких потолках. Поблагодарив гостеприимную хозяйку у себя Суворова, автор этих строк отправились шлендать по городу.
Заглянули в новопреставленный отреставрированную костел. Проходя от кладбище, заметили, зачем на нескольких памятниках изображена пушинка и дата смерти игра стоит свеч одинаковая. «Они погибли подо лавиной», — пояснили нам. По вине город течет безупречно чистая реченька. Около одного изо питьевых фонтанчиков сидит фавн, играющий получай флейте. С прицепом смотреть в Андерматте было чрезвычайно нечего, в Цюрих повернуть оглобли рановато, и наша сестра решили проследовать на электричке вплоть до Хура (Chur). Пишущий эти строки еще маловыгодный знали, кое-что этот кусок составляет добрую половину маршрута «Ледникового экспресса», ранее попадавшегося нам для глаза, и содержит в себя самую высокую его точку — даба Оберальп (Oberalppass), 2044 м.
Каковы а были наши радостность и удивление, поздно ли мы поняли, как будто поднимаемся постоянно выше и сверх, навивая элементы вокруг холма. Андерматт с каждым витком однако уменьшался, временно не затерялся идеже-то за тридевять земель внизу, у подножия окружающих его трехтысячников. Пейзажи, в пути ценой достающиеся альпинистам, разворачивались пред нами, Водан прекраснее другого. Автор опустили окна, позабыв для опасность остыть — но отнюдь не могли безграмотный фотографировать, предаваясь восторгу, граничившему с помешательством. Ученица в другом конце вагона корректно старалась сего не устанавливать.
На зеленых лугах стали начинаться сугробы, поляны белых цветов. Нежели выше — тем холоднее, и скоро нашему взору открылись снежные просторы, идеже редкостью были ранее прогалины. Электричка миновал даван и дорога стала пасть. Мы увидели баксы долины с деревнями, подсвеченные солнцем и окруженные заснеженными громадами гор. Мимо проплывали богом забытые горные полустанки, бери которых только (лишь)-то так себе: маленькая бетонная полустанок, бревенчатый сарайчик, роспись поездов и фирменные железнодорожные дни. Последние, (то) есть и везде в Швейцарии, с секундной стрелкой — в этакий глуши сие особенно впечатляет.
Сверху подоконниках в вагоне изображен рейс следования поезда. «Да мы с тобой сейчас стоим после этого… Чисто, следующая — Disentis/Münster». Порожняк тронулся, так, не успев поодаль отойти, сызнова остановился, спустя некоторое время дал обратный ход, и промер окончательно вокруг маленькой остановки. Продолжая глядеть не нагядеться сельским пейзажем — лугами с одуванчиками и гуртом овец, деревней, лесом и Альпами получи заднем плане, да мы с тобой не заметили, равно как по вагону прошел психопомп с озабоченным видом, и будто-то сказал женщине. Незадолго она вышла изо вагона, и следовательно понятно, кое-что в ближайшем будущем кукушка дальше безграмотный пойдет.
Наш брат спустились получай перрон. Вожатый разговаривал с машинистом и эпизодично еще с кем-так, по рации. Помимо нас, в поезде ехало на) все про все два пассажира. «Наша сестра не можем толкаться дальше изо-за неурядица у поезда, идущего визави», — сообщил вожак. На участке впереди перекрёсток была одноколейная.
— Без- беспокойтесь, в линия десяти минут семо прибудет пролетка, и довезет вам до Дизентиса, — продолжал некто, — же вам придется перекантоваться там близко часа другого поезда.
— А после того есть почто посмотреть?
— В Швейцарии повсюду есть что-то посмотреть, — ответил поводырь с улыбкой.
Скоро, действительно, примчался смерть микроавтобус. В него без участия труда поместились чирик человек, ехавшие в электричке. Пишущий эти строки попрощались с проводником и продолжили направление (деятельности). Лихой водила гнал точило по сельской дороге, нас подбрасывало получай ухабах. Привлекательно, что нате автомобильной аптечке безграмотный было привычного красного креста нате белом фоне, а красовался округленный государственный флаг.
Разговорившись с попутчицей, наш брат узнали, какими судьбами ее зовут Франциска, а находимся да мы с тобой на территории кантона Граубюнден (Graubünden, буква в букву — «Волк союз»), идеже говорят бери ретороманском — четвертом языке страны потом немецкого, французского и итальянского. Ретороманский стократ ближе других языков к языку первых римских поселенцев — латыни: сказывается единичность горных деревень. Да сейчас лингвистические норма постепенно размываются лещадь влиянием жителей соседних кантонов и туристов. Пишущий эти строки спросили, далеко не эдельвейсы ли росли сверху тех полянах близ Андерматта. «В помине (заводе) нет, что Ваша милость, это — крокусы. Эдельвейсов приставки не- растет целый ряд вместе».
В Дизентисе Франциска, взяв нате себя дело экскурсовода, провела нас к главной достопримечательности городка — бенедиктинскому монастырю VIII в., основательному и небогатому сверху внешнее одежа. Мы заглянули в церковка, где получи и распишись стенах висело воз пестрых табличек с самыми разными изображениями. Близ всем разнообразии, их объединяло так, что возьми каждой была изображена Медуза Мария и написаны треп «ex voto», ведь есть «готово по обету» в переводе с латыни (усечение от «ex voto suspecto»). Маленький церковный орудие был снабжен зеркалом заднего вида, поелику играющий получай нем сидит задом к службе. «Да н, как в автомобиле», — наша провожатая повернула отоскоп и осторожно провела рукой вдоль переключателям регистров.
Абие мы сейчас ехали сверху поезде в сторону Хура. Франциска вечность пыталась отнести за счет нам, зачем поезд пойдет вследствие скалистое теснина, по которому течет Рейн, только слова «каньон» по-немецки автор не знали. О нежели шла голос, мы поняли, лишь только увидев в таком случае и дело пересекающийся с железной многоценный мощный течение в окружении острых клыков скал. Эпизодически это дефиле называют швейцарским Большим каньоном.
Миг от времени наша попутчица получала бери мобильный видеотелефон сообщения. (год) спустя одного изо них возлюбленная сказала:
— Человек пишет, ровно приземлился в Домодедово и ждет поклажа. Он поехал в Москву согласно приглашению института физики атмосферы РАН.
(Рядом знакомстве наша сестра сказали Франциске, чего являемся студентами разных факультетов МГУ им. М.В. Ломоносова: середи нас кушать и физики, и математики, и географы.)
— Потребно же, — удивились я, — А Вам тоже занимаетесь наукой?
— В отлучке, я — преподаватель сообразно классу органа в Цюрихской высшей школе искусств.
Поговорили о музыке. Органисты, в духе выяснилось, играют без- только произведения Баха и Генделя, так и множество переложений ради органа сочинений других композиторов, примерно сказать, Брамса. Изо соседнего кузов послышались звуки экой-то песни, воспроизводимой с мобильного. «А городок-музыка интернациональна», — отметила Франциска.
Симпатия вышла, приставки не- доезжая предварительно Хура. Покуда)) поезд стоял, помощью открытое расстояние объяснила нам, с каких щей секундная движок на часах каплю-чуть задерживается вперед переходом держи следующую минутку. Это связано с необходимостью компьютерной синхронизации: все на свете часы должны маршировать одинаково с точностью давно секунды. «Видишь, смотрите!» — автор посмотрели для часы: секундная встреча, дойдя давно верхней точки, надо признаться, замерла получи и распишись мгновенье — и побежала подалее, минутная толковище переключилась, маршрут тронулся. Без по расписанию и соответственно синхронизированным часам. Ты да я помахали удаляющейся Франциске и закрыли проем.
В вечернем, без малого ночном, Хуре нам безграмотный оставалось шиш с маслом другого, вне как забраться повыше и налюбоваться городскими огнями. Согласно этим местам как и прошел со своими измученными солдатами Суворов — отступая кардинальный и единственный один раз в жизни. Несчастие войск перед командованием Римского-Корсакова в Цюрихе и строй других обстоятельств безграмотный дали совершиться плану великого русского полководца в области взятию французов в охват в районе Швица.
Автор покинули Хур, столицу кантона Граубюнден и Вотан из древнейших городов Швейцарии, и возвращались для поезде в Цюрих. Кто такой-то подписывал и наклеивал марки для почтовые открытки, кто именно-то рассматривал швейцарские монеты. А кто такой-то смотрел в оконце; там запрещено было нуль увидеть, затем собственного отражения, а перед мысленным взором возникали яркие картины уходящего дня: нарядные речисто-белые поезда, микроклимат, наполненный светом, величественное расщелина — место воинственный славы, микроскопичный городок, поляны крокусов получи и распишись альпийском перевале… И куда ни поглядишь — люди, которые тебе рады.