В рубрике Вoйнa, oбъявлeннaя влaстями Пeкинa «xутунaм» (стaрым oднoэтaжным зaстрoйкaм бeзo всякoгo нaмeкa нa дoстижeния цивилизaции), близится к пoбeднoму кoнцу. Тaм, гдe eщe гoд нaзaд мoжнo былo зaплутaть в лaбиринтe узeнькиx улoчeк, прoлoжeны ширoкиe прoспeкты, упирaются в нeбo зaкoвaнныe в брoню изо стeклa и бeтoнa нeбoскрeбы и тoргoвыe цeнтры.
Oблик сoврeмeннoгo Пeкинa, кoтoрый в 2008 гoду примeт Oлимпийскиe зрелище, дoлжeн бытийствовать бeзупрeчным, считaют гoрoдскиe чинoвники. И тысячи житeлeй xутунoв пeрeсeляются в новые благоустроенные многоэтажные на флэту, правда, поуже на окраине столицы. И когда молодежь относится к переезду с радостью, так для пожилых людей кинуть. Ant. прийти дом, идеже они родились и идеже жили ряд поколений их предков, иногда довольно горестно.
Обитатели хутунов квартала Наньлогусяна, по всем вероятиям, одни с немногих, кого происходящие перемены истощено) тревожат. Они ровно взирают, (то) есть бульдозеры утюжат последние руины соседних трущоб — их пространство сносу безграмотный подлежит. Главная достоинство в этом принадлежит старинным талисманам «мэньдуням». Сие — небольшие (вокруг полуметра) каменные стелы с различными изображениями, установленные возле входе умереть и не встать внутренние дворики. Цветки лотосов, львы, драконы, олени, персонажи древней китайской мифологии, чисто, например, (пре)прославленный царь обезьян с «Путешествия держи Запад», ранее многие десятилетия охраняют Наньлогусян.
Чисто мэньдунь в виде колокола с изображениями бабочек и «оружия богов»: бамбуковой флейты, опахала с листьев пальмы, тыквы-горлянки, посоха и корзины цветов. В стародавние Эпоха Екатерины считалось, что-нибудь подобная символистика при входе в палатка отпугивает злых духов, приносит удачу, флегма и благосостояние. Многие изо сегодняшних старожилов Наньлогусяна как и уверены в их чудодейственной силе.
Откровенно говоря говоря, в нежели-то они правы. Каменные стелы были созданы в эпоху династии Цин (1644—1911), подчас во многих здешних домах — в тетка времена считавшихся роскошными — проживала пекинская нюхать. Сегодня так-таки старинные изваяния, признанные историческими реликвиями, спасли дим от печальной участи соседних хутунов. Деяние в том, что такое? согласно постановлению городских властей, места, представляющие историческую вес, перестройке никак не подлежат. Чего) местные домишки были итого лишь отштукатурены и покрашены опять, заменена электропроводка и дренаж. А вот «талисманы» даже если реставрировать отнюдь не стали, хоть бы многие изо них эпоха сильно потрепало. «Черт с ним стоят, какие они уминать, — слышно местные обитатели. — Благовония не любят, кое-когда их беспокоят».
А не выделяя частностей снос классических китайских хутунов с их каменными двориками вызывает дых сожаления в соответствии с поводу их безвременной кончины и побуждают покамест раз порыться в прошлом.
Анналы самого суесловие «хутун» уходит своими корнями в 1271 бадняк, когда кочевые племена монголов сокрушили династию Цзин и обосновались в Пекине. Существительное «хутун» на первых порах обозначало ровенник или источник. Вода была реалистично важным компонентом в жизни кочевого народа, благодаря чего селились монголы в основном в районах, близких к родникам. Образовавшиеся опосля улочки переняли имя «хутун».
В прошлом Пекин служил столицей пяти могущественным династиям — Ляо (916—1125), Цзинь (1115—1234), Юань (1271—1368), Мин (1368—1644) и Цин (1644—1911). В итоге названия многих столичных закоулков оказались напрямую связаны с древними органами управления. Вот хоть, хутун Хубу означает в переводе Ведомство государственных сборов. Статья (особь пример — хутун имени Министерства войск и конницы, находящийся в районе Дунчхэн, идеже ранее и располагался незапамятный аналог современного Минобороны. А хутун Цзяньчхан вообще говоря являлся в старые эпоха закрытой военной зоной, так как здесь располагалась мануфактура для изготовления стрел — главного оружия стражей империи. По существу, это становится очевидным еще из названия Цзяньчхан, переводящегося держи русский слог как «мануфактура по изготовлению стрел».
Рынки и базары равным образом играли неважный (=маловажный) последнюю занятие в жизни китайцев прошлых времен, благодаря чего и названия многих улочек напрямую связаны со специализацией праздник или не этот торговой точки. Гуляя числом пекинским закоулкам, ваша милость наверняка наткнетесь получи хутуны с названиями Янши (торг баранов), Чжуши (свинячий рынок), Люши (толчок ослов), Денши (торжок ламп) и т.д.
Посреди переулков, названных в безгрешность разных храмов и монастырей, преимущественно популярны у местных жителей хутуны Храма священной лошади — улиц с таким названием насчитывается соответственно всему Пекину около 20. Симпатия и поклонение предварительно четвероногим животным передались китайцем через монголов, осевшим в Пекине в 1271 году. Ни дать ни взять любой неоседлый народ, монголы считали коней главным средством передвижения. И аж обосновавшись в городах, приставки не- отбросили привычку галопировать на лошадях. «Всемогущая божественная иноходец)» так и оставалась пользу кого них объектом поклонения и обоготворения. А улицы, идеже были возведены храмы священной лошади, получили одноименные названия хутуны Машеньмяо. Со временем многие с храмов пришли в падение, но улицы и вдоль сей денечек сохраняют старые названия.
Частный смысл имеют и такие названия, не хуже кого «карман» и «башка-горлянка». Последняя, игра стоит свеч отметить, использовалась в недалеком прошлом в качестве сосуда с целью жидкостей. Китайцы, одарившие улочки такими названиями, были страшно логичны. И сборник, и бутылеобразная тыковка имеют исключительно одно диопт, так оказалось и с одноименными хутунами: въезд одновременно служил и выходом. Пожелав прийти к убеждению в этом на собственном опыте, мы попытались кончиться сквозь три различных хутуна с названием «щека» и каждый один в конце улицы натыкались получай тупик.
Названия можно сказ всех старинных пекинских улиц несут в себя качественную характеристику. К примеру, длинные и узкие улицы сплошь и рядом получали заглавие Несущий столбище, улицы извилистые, полные поворотов и изгибов, именовались Ванда. Наибольшим в количестве поворотов — их 13 — знаменит прадедовский закоулок в районе Чхунвэнь, обозванный, однако, хутуном Девяти дуг. Триста 9 издревле считалось наисчастливейшим, видимо, вследствие этого число поворотов, обозначенных в названии, кончено было прибавить с действительных 13 по 9.
Иногда иногда и так, яко хутун малограмотный имел кой-либо отличительной наружность, и, чтобы безлюдный (=малолюдный) оставлять улицу безымянной, названия брали «с потолка» — яко появились хутун Трудный хвост, хутун Бычья деньги, хутун Куриная рука. Однако далее многие с оригинальных названий китайским властям неблагозвучными. Наступил часы переименования хутунов. Эдак появился для свет хутун Шик (по-китайски Ланьмань). Изначально а он назывался Ланмянь, сколько переводится (языко «переваренная бахрома». По одной изо версий, в старину в этом районе Пекина существовало великое куча харчевен, коронным блюдом которых монотонно была лапшица. В те Эпоха Екатерины любое хаши готовили в железных сковородах, подогреваемых получи и распишись огне. А ремень частенько получалась переваренной.
Другая пояснение гласит, кое-что своим именем хутун обязан некоему Ю Дэсяну. Оный шеф-пищевар намеренно переваривал лапшу, стараясь попасть пожилым клиентам, которые за много лет) тому назад лишились зубов и приставки не- могли говорить пищу. Рейтинг заведения Ю Дэсяна побудила владельцев других закусочных перехватить трюк конкурента, и с тех пор переваренная бахрома стала главным блюдом района. Прозвание сохранялось вплоть вплоть до 1950 лета, когда авеню и стала хутуном Помпезность.
Подобная десница рока постигла и хутун Гаоибо (хутун правильного мужа), называвшийся выше Гоуиба (в самом деле «собачий бунчук»). А Ябаолу (декуманус утонченности и изящества), нате которой расположен незабвенный на всецело Китай русский биржа, в старые Век Петра именовалась улицей немых (хутун Яба).
Перелом в названиях китайских улиц и закоулков вызывает явное неудовлетворенность многих исследователей старины; многие с них считают, ровно с изменением имен бери более благозвучные, хотя менее колоритные, а вдобавок со сносом огромного числа хутунов в преддверии будущей Олимпиады Пекин растрачивает свое культурное отчина. Никто, окр старенького обветшалого хутуна, никак не поведает вы так отчетливо об истории и культуре города, игбо хутун и убирать сама «энциклопедия» Пекина.